Что общего в судьбе еды в России и Израиле

Моя студенческая юность была полна общественного активизма: мы жили практически коммуной – несколько веселых студентов в обшарпанной огромной квартире в центре Тель-Авива, ходили на демонстрации, интересовались экологией, устраивали благотворительные ярмарки и старались быть ответственными горожанами – дело было задолго до того, как это стало популярным в Москве. Мы старались не покупать лишнего, экономить свет и воду, но был среди нас парень, который буквально помешался на экономном отношении к продуктам питания. Сначала это было даже весело, он подружился с компанией  фриганов  (правда, тогда они еще так не назывались), и нам периодически перепадали отличные продукты, о происхождении которых мы по молодости не задумывались. Но постепенно он втянулся и стал проповедником бережного отношения к еде («все-таки полмира недоедает»). Идеологически нам это импонировало, но жить с ним стало трудновато, он не разрешал выбрасывать вообще ничего съедобного и требовал доесть даже заведомо испорченные продукты, так как выбрасывать еду неэтично. Конечно, неэтично, но cosi fan tutti – так все делают.

В эти дни мне кажется, что в моей френдленте в фейсбуке зародились десятки новоявленных продуктовых моралистов. Причина известна – уничтожение контрабандной еды в России. Не хочу касаться именно этой темы (о ней не написал только ленивый), но расскажу, как обстоят дела в Израиле. Те, кому кажется, что все, что происходит в России, заведомо уникально, могут дальше не читать.

В Израиль идет в первую очередь контрабанда с палестинских территорий – яйца, баранина, брынза, помидоры. Это продукты, миновавшие израильский санитарный контроль, и за них не уплатили налог на добавленную стоимость. Продукты с сомнительными документами. И хотя, по-честному, лучшая баранина в стране выращена и продается арабами, да и остальные продукты неплохи, их уничтожают, если  перехватывают .

Впрочем, уничтожение пленной палестинской баранины – мелочь. Две тысячи лет назад, когда в Иерусалиме высился иудейский Храм, закон предписывал давать десятину от всех выращенных плодов на нужды Храма. Храм был разрушен в 70 году, закон был на века подзабыт, но сейчас он снова действует. Один процент всех выращенных в Израиле фруктов и овощей конфискуется и уничтожается из ритуальных соображений. По оценкам израильского экономиста  Цвики Амита , который сопоставил различные данные, ежегодно Израиль уничтожает овощи и фрукты на сумму 110 млн шекелей ($28 млн). Часть этих плодов отправляется в зоопарки, для кормления животных, но количества таковы, что можно было бы накормить зоопарк площадью в пол-Израиля. Ни одно из государственных учреждений даже не проверяло возможность употребить эту продукцию в благотворительных целях, накормить сирых и убогих евреев или неевреев.

Из личного архива израильского экономиста Цвики Амита

Есть у нас и официальные  данные . В мае 2015 года государственный контролер Израиля, судья Йосеф Шапира опубликовал отчет, в котором говорится, что большое количество сельхозпродукции в стране сжигается и закапывается на свалках, что, по его словам, угрожает социальными и экологическими проблемами. В отчете отмечается, что ежегодно десятки тысяч тонн овощей и фруктов, пригодных к употреблению, а зачастую и высокого качества, раввины сжигают как десятину или по другим религиозным соображениям.

В Израиле еда, которая продается в крупных торговых сетях и поступает в столовые и кафе государственных учреждений, школ, больниц и армии, непременно должна быть кошерной, то есть получить одобрение раввинов. А те требуют, чтобы соблюдались все обычаи седой старины и положенное на Храм уничтожалось, а не раздавалось.

А вдруг поставщик был продуктовым моралистом и решил не сжигать спелые авокадо и отборные плоды манго?

Ни Министерство сельского хозяйства, ни Министерство по делам религий, ни главный раввинат страны не могут точно сказать, о каких количествах идет речь. Мало того, проверка установила, что часто эти изъятия плодов производятся по нескольку раз. Различные еврейские институты не полагаются друг на друга – а вдруг поставщик был продуктовым моралистом и решил не сжигать спелые авокадо и отборные плоды манго? Поэтому они на всякий случай забирают «кошерный налог» каждый раз, выдавая новую бумажку о более строгой кошерности продукта.

Госконтролер цитирует брошюру о кашруте иерусалимского раввината, где сказано, что вся продукция на овощебазах города должна быть проверена еще раз, невзирая на предыдущие сборы и налоги. То есть часть овощей сожгли, предположим, в Офакиме или Афуле, доставили в Иерусалим, там сожгли еще часть, а затем, когда нужно кормить солдат, армейские раввины не полагаются на своих предшественников – вдруг и те считают уничтожение еды страшным кощунством? – и уничтожают снова.

Уничтожение еды выглядит варварским атавизмом, но раз того требуют строгие правила иудаизма, наверное, надо смириться, думаете вы. Все так, однако в иудаизме если нельзя, но очень хочется – любой запрет можно обойти. Например, согласно Торе, каждый седьмой год земля должна оставаться под паром. Тогда каждый седьмой год в израильских супермаркетах исчезали бы свежие местные овощи. Однако этого не происходит. Запрет касается только земли в еврейской собственности, поэтому каждый седьмой год почти все еврейские сельхозугодья в Израиле фиктивно продаются (сроком на один год) надежному нееврею, чаще всего  друзу , офицеру армии обороны Израиля. Могли бы с помощью подобной фикции избежать и уничтожения продуктов, но нет.

Как ты можешь сравнивать! – восклицают мои друзья. Разве в Израиле есть нуждающиеся? Разве там есть голодные? У вас там полное благополучие и никому эти несчастные овощи не нужны. Страна течет молоком и медом, и новые репатрианты с восторгом описывают большие пособия и апельсины, растущие прямо на улице.

Апельсины действительно растут, но, по  статистике  того же госконтролера, около 11% израильтян постоянно голодают, а в среде израильских арабов и набожных евреев этот процент еще выше. У них единственное лакомство – хлеб с джемом химического оттенка, а основное блюдо – макароны. Около 16% вынуждены экономить на еде, среди них много пожилых людей и многодетных семей. Когда в 2011 году поднялась цена на любимый израильский творог, люди вышли  протестовать  на улицы – тоже, наверное, не от слишком сытой жизни. Любой может убедиться, что есть еще бедные люди в благословенной стране, которые приходят к закрытию рынков и копаются в оставленных торговцами ящиках с некондиционным товаром. На каждый праздник многочисленные благотворительные организации формируют десятки тысяч продуктовых пакетов и собирают пожертвования для тех, кто не может сам накрыть стол. Пять лет назад Организация экономического сотрудничества и развития, принимая Израиль в свои ряды, назвала  уровень бедности  в нашей стране наивысшим среди стран-участниц. С тех пор ситуация только ухудшилось. (Эта плачевная статистика касается только граждан Израиля, положение на палестинских территориях и в секторе Газа намного хуже, и я не хочу здесь касаться этого больного вопроса.)

Израильтяне не знают и не особо задумываются, куда пропадают вполне годные продукты. В отличие от событий последних дней в России израильское телевидение не показывает уничтожение овощей в прайм-тайм, хотя та же информация в соцсетях получила тысячи перепостов. А жаль: израильтяне в массе своей добрые и активные люди и могли бы поискать способ помочь.

Так действует организация  «Лекет» , старающаяся накормить беднейших. Каждый год тысячи добровольцев собирают оставшуюся в полях некондиционную часть урожая и раздают бесплатно нуждающимся. В прошлом году они спасли и раздали около ста тонн овощей и фруктов – что во много раз меньше уничтожаемых объемов.

И мы еще не упомянули еду, которую выбрасывают израильтяне, как, впрочем, и все остальные граждане развитых стран. Среднестатистическая цифра:  по данным ООН,  почти треть всей произведенной еды выбрасывается на помойку.

Мне, как и вам, противно смотреть на давленные персики и горящие помидоры, не важно, где их уничтожают, в Израиле или в России. Но давайте ко всем подходить с одной мерой. Во всех странах государство уничтожает съедобные продукты по тем или иным причинам, будь то контрабанда или государственные ритуалы – cosi fan tutti – всюду ее жалко, но не настолько, потому что мы как потребители потакаем уничтожению в разы большего количества еды на всех этапах ее производства и уж точно мало что делаем, чтобы раздать нуждающимся то, что не пригодилось нам самим. Мой студенческий сосед хотя бы сам доедал прокисший йогурт.

Алиса Шамир

Понравилась статья? Поделись!

Добавить комментарий к статье